В последней гонке сезона-2012, состоявшейся в воскресенье в Бразилии, российский пилот «Катерхэма» совершил маленькое чудо: финишировал 11-м (лучший результат в этом чемпионате), вывел свою команду на 10-е место в Кубке конструкторов и тем самым принес ей несколько дополнительных миллионов долларов призовых.
— Каковы ваши впечатления от этого «Гран-при Бразилии»?
— Я очень доволен. Гонка получилась тяжелой. Состояние трассы все время менялось. Управлять машиной было тяжело, и нужно было сохранять предельную концентрацию, чтобы не совершить ошибку. В конце гонки я знал, что у меня остается всего несколько кругов, чтобы обойти Шарля Пика. Инженеры все время повторяли мне эту информацию. Хотелось ответить: «Оставьте меня в покое», — потому что это действительно мешало. Но во время гонки у меня были проблемы с радио, и я понимаю, что команда просто пыталась помочь мне сориентироваться. Они ведь тоже волновались. На кону десятое место в чемпионате, а тут Пик впереди. Но я использовал свой шанс. Хорошо выехал из третьего поворота, использовал DRS и весь заряд KERS и смог его обогнать. В целом гонка получилась очень сложной. Когда мы еще ехали на сликах, но уже шел дождь, непросто было поддерживать температуру колес. Машину бросало из стороны в сторону, меня один раз развернуло. Это было ужасное ощущение. Я пропустил Шарля и отстал от него. Но потом было принято верное решение — последний пит-стоп мы провели в самый подходящий момент. Я сказал: «Заезжаю в боксы, готовьтесь, меня больше ничего не интересует».
— То есть вы настояли на конкретном времени третьего пит-стопа?
— Да, настоял. Мне поставили промежуточные колеса. Команда хотела еще один круг продержать меня на старой резине, но на самом деле надо было останавливаться немедленно. И именно это решение в итоге принесло успех. Пока соперники доезжали свой круг на сликах, я отыграл много времени. Вообще по ходу этой гонки мы практически все сделали правильно. Отсюда и результат. Главное, что вначале мы не стали обращать внимание на мелкий дождь и оставались на трассе очень долго.
— Многие полагали, что вы сможете продержаться на первом комплекте резины еще дольше. Ведь Дженсон Баттон и Нико Хюлькенберг продолжали ехать…
— Нет, больше я проехать уже не смог бы. Шины были изношены. Плюс у нас были какие-то проблемы с тормозами, колеса постоянно блокировались в поворотах и совсем скоро стали «квадратными». Поэтому я стал настаивать на заезде в боксы.
— Эта «маленькая победа» как-то изменит ваше отношение к себе и к прошедшему сезону?
— Она ничего не изменит. Я всегда выкладывался на сто процентов, пытался выжать из машины максимум и вообще делать все, что от меня требуется.
— А что касается будущего? Эта гонка как-то на него повлияет?
— Не думаю. Просто этот результат может дать мне определенные плюсы при заключении контракта на следующий сезон.
***
— Какую бы вы себе поставили оценку по итогам этого чемпионата?
— Я не хочу об этом говорить. Не люблю давать оценки. Потом люди будут критиковать или оценивать меня иначе, по-своему. Я считаю, что в квалификациях мы достигли по ходу года неплохого прогресса. В гонках-то все получалось с самого начала, а вот в квалификации определенные проблемы были. Я не мог выжать из машины максимум, пройти чисто круг, заставить правильно работать резину. Но потом ситуация начала исправляться.
В принципе я доволен. Это мой лучший сезон, даже по сравнению с двумя предыдущими. Даже, наверное, не так. Я бы оценил этот сезон так же хорошо, как и 2011-й. Ведь в прошлом году я опережал своих напарников по команде. Но машина была нестабильна и непредсказуема. Управлять ею в гонках было тяжело. В этом сезоне болид был куда стабильнее. И то же самое можно сказать обо мне самом.
— Стали ли вы «своим» в «Катерхэме»?
— Думаю, да. Мы прекрасно общаемся с инженерами, у меня хорошие отношения с механиками. Проблем в этом плане, как бывало в предыдущей команде, никаких нет.
— Видите ли вы потенциал для роста у «Катерхэма»?
— Все зависит, конечно, от инженеров, от их выводов. То, что зависит от нас с Хейкки Ковалайненом, мы сделали. Дали свои комментарии по поводу машины. И если инженеры смогут исправить перечисленные нами недочеты, машина станет намного лучше. Но будем реалистичными — сделать большой шаг вперед будет тяжело.
— То есть говорить о попаданиях в очковую зону еще рано?
— Давайте не будем загадывать.
— Удивил ли вас Ковалайнен в этом сезоне?
— В принципе да. Я с ним никогда раньше не работал. Думаю, что он очень хороший гонщик, особенно в квалификации. Едет чисто, знает, как выжать из колес максимум. В гонках Хейкки тоже достаточно быстр, но меня он удивил именно в квалификациях.
— Думали ли вы в начале сезона, что бороться с ним будет настолько трудно?
— Я знал это. Ковалайнен провел в «Формуле-1» больше времени, чем я, он долго выступает за эту команду. Поэтому ожидать, что я буду на порядок лучше, было бессмысленно.
— В начале сезона вы постоянно уступали Ковалайнену в квалификации. За счет чего вам удалось прибавить и выравнять ситуацию?
— Это плод работы с моей бригадой инженеров. Приходилось много пробовать, искать подходящие настройки мотора, KERS, где-то что-то уменьшать, где-то прибавлять. Главная сложность состояла в том, чтобы научиться понимать друг друга. Им важно было понять, чего мне не хватает, а мне — какой стиль пилотирования лучше выбирать. Только ближе к середине сезона мы стали полностью понимать друг друга.
— За три года в «Формуле-1» у вас сменилось уже несколько гоночных инженеров. В то же время есть примеры, когда инженер сопровождает гонщика, даже если тот переходит из одной команды в другую…
— Очень важно, чтобы инженер понимал твои требования, твой стиль.
— Сейчас в «Катерхэме» у вас есть такое взаимопонимание?
— Во всяком случае, его уровень весьма высок. При настройке машины мы стали уделять внимание не только каким-то базовым вещам, но и мелким нюансам. Вспомогательным возможностям мотора, KERS и многому другому.
— Но если бы у вас оставался один и тот же инженер, возможно, не пришлось бы тратить дополнительное время на знакомство, притирку…
— В мой первый год в «Формуле» отношения с Марком Слейдом были непростыми. Но я бы не сказал, что в этом виноват только он. Просто так случилось. В целом обстановка в команде была не слишком… Я не считаю, что Слейд — плохой инженер. Возможно, если бы мы продолжали работать вместе, то нашли бы общий язык. Потом у меня не было проблем ни с Айо Комацу, с которым я провел весь 2011 год на ура, ни с двумя инженерами в этом сезоне — Джанлукой Пизанелло и Тимом Райтом. С обоими у меня сложились очень хорошие отношения.
— Давайте на мгновение вообразим, что вы — менеджер Виталия Петрова. И вам нужно сейчас представить своего подопечного руководству более сильных команд…
— Я бы просто стал приводить факты. Например, у меня в этом году не было фактически ни одного вылета с трассы ни в квалификациях, ни в гонках. Я не разбивал машину. Только на тренировках в Сингапуре, плюс была пара небольших столкновений на стартах гонок, причем в борьбе. А так в целом я стал намного стабильнее.
— То есть ваш «подопечный» хорошо отточил свое мастерство…
— Думаю, что сейчас я намного сильнее, чем раньше. Нельзя прийти в «Формулу-1» и сразу поехать наравне со всеми. Нужно дойти до этого уровня. И я думаю, что отрезок с 2010 года по 2012-й как раз стал для меня периодом становления. Скажу больше, за последний сезон я сделал большой шаг вперед. Можно сказать, стал на голову выше, чем был в 2011-м. Это опыт. Он приходит только со временем.
— Как и инженеров, напарников у вас за три сезона тоже было четверо. Как бы вы их охарактеризовали? И чему научились у них за время совместной работы?
— В первый год я вообще всему учился у Роберта Кубицы. Я изучал его телеметрию, много общался с его инженерами. Потому что он действительно хорошо знал, что делает. Он был опытным пилотом, а я — новичком. Это как первый класс. 2011-й… Не сказал бы, что в тот сезон я чему-то у кого-то учился. Ник Хайдфельд не принес в команду тех знаний, что были, например, у Кубицы. Бруну Сенна тоже фактически был новичком. А вот Ковалайнен очень стабилен и быстр в квалификациях, так что у него мне было чему поучиться. Я стремился к тому, чтобы соответствовать его результатам. Пытался разобраться, что и как Хейкки делает.
— Руководителем «Катерхэма» недавно был назначен Сирил Абитебул. Это пойдет на пользу команде?
— Пока мне сложно об этом говорить. Безусловно, нужен был человек, который постоянно находился бы вместе с командой, видел весь процесс. Тони (Фернандес, владелец и экс-руководитель «Катерхэма» — Прим. В.В.) не может руководить командой непосредственно. Ему это не нужно. Он бизнесмен, специалист другого плана. Он не может быть надзирателем. А «Катерхэму» нужен был человек, который присутствовал бы на всех брифингах, видел общение инженеров, пилотов, следил бы за тем, как проходят их встречи, принимал бы решения и т.д.
— Вы знакомы с Сирилом еще по тем временам, когда он работал в «Рено»…
— Я знал его постольку-поскольку. Напрямую с ним никогда не работал.
— Многие говорили перед началом сезона, что Ковалайнен — лидер «Катерхэма». Но к концу чемпионата вы постоянно опережали его. Готовы к статусу первого пилота и лидера команды?
— Лидер — не лидер… По-моему, это все пустые разговоры. Где бы я ни выступал, я буду выполнять свою работу настолько хорошо, насколько умею и могу. Лидер я или не лидер, первый пилот или второй — от этого ничего не меняется. И я не вижу смысла об этом рассуждать. Деление на первого и второго пилотов может быть в «Феррари». Когда один борется за чемпионский титул, а другой помогает. Тогда второму пилоту могут, например, специально поменять коробку передач, как было с Массой в США. В таких командах это действительно имеет значение, а здесь… У нас с Ковалайненом с самого начала сезона был равный статус, и никакой борьбы за звание первого пилота мы не вели.
Комментарии
Вы будете первым, кто оставит комментарий на данную новость.