Эта спортсменка настоящий символ русской женщины. Долгие годы она была лучшей в женском одиночном фигурном катании, но проиграла ряд турниров из-за откровенно предвзятого судейства. Ее история очень тесно переплетена с жизнью всей страны.
Она пережила, как и остальные россияне один из самых трагических периодов в истории державы — развал СССР, перестройку, финансовых крах и прочие ужасы 90-х, когда кругом был сущий ад и безвластие. В 2003-м у нее обнаружили неизлечимую болезнь – васкулит и даже с ней она продолжила завоевывать медали престижнейших турниров. Корреспонденту «РП» выдалась уникальная возможность поговорить с легендарной фигуристкой во время ее встречи со студентами в Смоленском государственном университете.
Американский сюрприз
Сейчас Ирина, как модно говорить на Западе, – мотивационный оратор. Она начинает рассказ о своей «битве за мечту» с самого детства. Сначала никто не верил, что это будущая чемпионка. Юную Слуцкую это так задевало, что однажды она познакомилась с Жанной Громовой. Именно в работе с ней она смогла раскрыть свой талант.
Далее — удивительная история о том, что творилось в российском фигурном катании после распада СССР. «В начале 90-х, когда в нашей стране была полная разруха, а люди еще не могли открыто выезжать за границу, заморские страны маячили красивой картинкой. По крайней мере, так было по рассказам взрослых. В конце 1993-го я приехала на чемпионат мира среди юниоров. Он проходил в американском Колорадо — Спрингс.
Мои программы были исполнены на «отлично». Однако, я занимаю, лишь третье место, а победу присуждают американке Мишель Кван. После соревнований, я поднимаюсь на лифте в свой гостиничный номер и со мной едет мужчина. При этом он говорит мне, что не понимает, как я не смогла победить. Я решила уточнить, кто он такой. Оказалось, что это президент федерации фигурного катания России Валентин Писеев. Для меня это был удар, ведь мне было всего 14. Это был шок, что даже такой известный человек не знает, почему я проиграла и ничего не может с этим сделать. Эта история не сломало меня, как могла бы, а сформировала настоящий спортивный дух» объясняет двукратная чемпионка мира.
О давлении «паровозика с медалями»
— Ирина, вы 12 сезонов выступали в фигурном катании на высочайшем уровне. Сейчас наоборот лидеры фигурного одиночного женского катания меняются очень быстро. Как вам удалось так долго оставаться на вершине?
— Я согласна с тем, что сейчас юные фигуристки буквально «взлетают» на высокие места. На мой взгляд, разница в том, что изменилось время. Моё поколение было настоящими фанатами спорта. Кто-то шёл и по четыре олимпийских цикла к своей мечте. Мне кажется тем, кто предан своему делу двух-трёх лет просто не достаточно. Потому что за это время очень сложно насладиться фигурным катанием. От сезона к сезону — ты меняешься. Чем больше тренируешь, тем осознаннее относишься к каждой детали. В мировоззрении начинают меняться образы, которые хочется показать на льду. До них необходимо дорасти. Поэтому иногда одна и та же музыка может быть раскрыта совершенно по-разному.
— Как менялась Ирина Слуцкая с 1994 по 2006 годы?
— Безусловно, становилось выше мастерство. Очень сильно росла артистическая составляющая, и появилось больше осознанности. Мне приходилось постоянно учиться общаться с публикой. В 16 лет ты «выпархиваешь», как птица и начинаешь изображать свою программу и на многое все равно. Спустя 8-10 лет каждая деталь и мелочь доводятся до абсолютного профессионализма. Это хорошо видят зрители и судьи. Главный нюанс – с годами удовольствия от фигурного катания стало больше. Хотя, «паровозик с медалями» и прижимает к земле, но когда приезжаешь в ранге чемпионки (наиболее престижные победы одержала на чемпионатах мира 2002 и 2005) – это уникальное чувство внутри тебя.
В 90-е годы в русских девушек никто не верил
— Вы застали уникальный момент в фигурном катании – трансформацию оценок. Шестибальная сменила новую, которая используется до сих пор с 2004 года. Какая из них наиболее честная?
— Мой тренер по физической подготовке всегда шутил на эту тему: «Пока в вашем спорте не будет рулетки и секундомера все равно будет одна каша». Из-за человеческого фактора – в обеих системах есть лазейки. Новая, предполагает, что тот или иной элемент стоит определенное количество баллов. Но, каждый судья может увеличить или прибавить пять. Поле для манипуляций весьма широкое.
— Вы, являетесь новатором техники в своем виде спорта. При этом за последние 10 лет женское одиночное катание космически усложнилось. Каким будет фигурное катание будущего?
— Конечно, существует эволюция в усложнении, но сейчас идет поиск, как немного «украсть» сложность у того или иного элемента. Меняется не только количество оборотов, но и техника. Если изначально, перед прыжком было необходимо оттолкнуться спиной — назад, то сейчас спортсменки научились проворачиваться на льду, чтобы «украсть» часть оборота. Поэтому у современных тренеров есть различные варианты, как научить спортсмена прыгать четверной.
— На протяжении многих лет вы были единственной спортсменкой из России, которая боролась за победу на любом турнире. Сейчас фигуристки из группы Этери Тутберизде доминируют и выигрывают практически все старты. Вас это удивляет?
— Этим фактом можно только гордиться. Чем дольше это будет продолжаться, тем лучше. Другое дело, что интерес к женскому фигурному катанию в мире может начать снижаться. В 90-е годы в русских девушек никто не верил. Вместе с моей соперницей Марией Бутырской мы проделали титаническую работу, чтобы доказать, что мы достойны выигрывать медали на главных турнирах. Поэтому надеюсь, что молодежь и дальше продолжит удивлять весь свет.
Сквозь «железный занавес»
— Сейчас, в сборной России – сумасшедшая конкуренция. В ваше время такого не было совсем…
На самом деле бороться все равно приходилось весьма серьезно, так как на российских соревнованиях за топ-3, как правило, боролось две разминки, т.е. 12 человек. Просто раньше не было социальных сетей. 20 лет назад было фантастикой увидеть себя на обложке газеты или журнала. Да и не очень правильно сравнивать эпохи. Однако могу отметить, что ряд спортсменов на Олимпиаде 2018 года завоевывали медали с тем же набором элементов, которые делали 13 лет назад.
Сейчас все изменилось. Нам приходилось буквально прорываться сквозь «железный занавес». При этом первый раз, в жизни видя, что такое йогурт или кокосовый орех. Сейчас мир открыт, Интернет сделал всех ближе и довольно часто 16-летняя девушка рассуждает, как будто она взрослая и состоявшаяся. Раньше это было исключением из правил.
— Что вас удивило, когда вы первый раз оказались на соревнованиях за рубежом?
— В первую очередь, люди. Все было совсем не так, как на родине — культура, магазины, валюта, больше возможностей и высокий уровень организации соревнований… это все поражало. Очень было необычно, когда было необходимо подписывать кассету с музыкой для выступления на чужом языке. Я долго сокрушалась, как за океаном читали мое имя. Какая я им Айрина? (на английском языке имя Случкой действительно правильно звучит именно так за счет правил чтения буквы «и»). Ведь, я Ирина! Да и фамилию путали. До сих пор иностранцы часто не могут правильно ее выговорить. Неверно ставят ударение.
— Все что вы увидели, совпало с тем, что вам говорили дома?
— Родители за рубежом никогда не были… информацию получали, только читая учебники на английском языке. По телевизору ничего не рассказывали. Да и жить приходилось тогда, когда не было ничего. Если тебе повезло ухватить кусочек колбасы завернутой в бумагу, где не ясно, что внутри – это победа. Поэтому в заграничных странах удивило абсолютно все. Там было все. У нас, к примеру, бывало такое, что ставили пару кроссовок перед всей группой занимающихся и говорили, что кто будет лучше всех работать, тому подарят эту обувь. Неважно было, что они 33 размера, а у тебя 37-й. Главное, что они твои.
— Вы сильно пострадали от нечестного судейства на турнирах в США. В 2002-м был ваш самый реальный шанс выиграть золотую медаль Олимпийских игр. Какие у вас остались эмоции спустя много лет о турнире в Солт-Лейк-Сити?
— Турнир был исторический. На мой взгляд, такого судейского беспредела, который происходил тогда не было никогда. Хочется верить, что это больше не повторится. В Америке в начале XXI века был весь бизнес фигурного катания. Все деньги зарабатывались там. Поэтому победить в США было практически невозможно.
— На олимпийском пьедестале в 2002-м году рядом с вами были американки Сара Хьюз и Мишель Кван. Какие у вас с ними были взаимоотношения?
— Тут очень интересная ситуация. С моей главной соперницей Мишель Кван с которой я начала выступать с начала 90-х годов и закончила в 2005-м у нас отличные отношения. До сих пор иногда болтаем в социальных сетях. В США мы вместе работали с ней в различных турне в которых могли «зависать» по 5-6 месяцев. Даже не смотря на определенный языковой барьер, ходили с ней в магазины бывали в ресторанах и часто что-либо обсуждали. Вместе рыдали после поражения на Олимпиаде в 2002-м. Жаль, что ее личная жизнь не складывается.
Что касается Сары, то на момент Олимпиады в США она была достаточно молодой. Ей было всего 16. Она не была заинтересована в каком-либо общении и вела весьма странную жизнь. При этом могу сказать тоже самое и про Сашу Коэн. Хотя ее мама была родом из Одессы.
Дети — мой главный приоритет
— Почему вы смогли лишь спустя много лет рассказать о том, что серьезно больны?
— В первую очередь я просто не привыкла жаловаться. Сейчас я говорю об этом только из-за того, что знаю — это заболевание встречается все чаще и чаще. В момент, когда я заболела, не было никаких интернет-ресурсов с информацией и знакомых, кто бы мог подсказать, что мне делать. Сейчас, когда самое страшное позади, я продолжаю верить, что с этим заболеванием можно жить, даже при условии, что оно неизлечимо. Для меня в 2003-м это был приговор, но я доказала, что можно все равно заниматься спортом и рожать детей.
Это очень сильный психологический перелом. Осознание того, что спокойной жизни уже никогда не будет. Важно следить за своими анализами, необходим контроль врачей, а также, правильное питание. Самое страшное это все принять. Поэтому хотелось с кем-то поговорить. Никто из врачей не мог понять, что со мной. Однако, однажды мне повезло. Сергей Миронов, главный врач ЦИТО отправил меня к Игорю Борисову, который был известен тем, что работал лечащим врачом последнего генерального секретаря ЦК КПСС Михаила Горбачева. При этом он сам не знал, каким образом будет реагировать организм на физическую нагрузку и стресс.
Однако, нам удалось найти правильный путь, чтобы я смогла продолжать кататься. При этом Игорь Борисов мечтал написать диссертацию о моем случае, но не успел этого сделать до своей смерти.
— Ваша дочь, также занимается фигурным катанием, вас это не пугает?
— Она сама в четыре года сказала мне: «Мама, я хочу, как ты!». Через четыре года она разочаровалась в прыжках, ей это надоело. В итоге ушла в танцы на льду. Она перешла туда и сейчас ей одиннадцать и все нравится. Варвара бесстрашная и не боится каких-то препятствий.
— Чего вы еще хотите добиться?
— Что касается своих детей, то хочу, чтобы они получили достойное образование и выросли умными и ответственными. У меня их трое и сейчас – это мой главный приоритет. Параллельно развиваю собственные проекты. Я провожу мастер-классы, ледовые сборы, а также у меня есть собственная школа фигурного катания. Кроме того для малоподвижной аудитории я предлагаю северную ходьбу, как новый образ жизни. В любом случае – главное здоровье. Именно этого хочется всем пожелать. Если его нет — это очень грустно и страшно.
Фото автора
Автор: Сергей Нишпал , Рабочий путь
Комментарии
Вы будете первым, кто оставит комментарий на данную новость.